Интернет реклама УБС
        


Ираклий Квирикадзе получает приглашение на фестиваль в Калифорнию



Американская пресса описывает эту историю как сюжет душераздирающего фильма. Советский режиссер получает приглашение на фестиваль в вожделенную Калифорнию — кинематографическую Мекку, землю обетованную. Там он надеется встретить толпы киноманов, знаменитых звезд и китов мирового кинобизнеса, готовых делать копродукции с русскими. Вместо этого он полтора дня проводит в гостинице в ожидании, что кто-нибудь вспомнит о нем и отведет на фестиваль. Когда наконец он туда попал и привезенный фильм был наконец показан, в ходе просмотра выяснилось, что потерялся последний ролик картины. Режиссеру пришлось выйти на сцену и с помощью переводчицы рассказать финал двадцати зрителям, сидевшим в зале.

 

«Из этого получилась бы хорошая комедия с капелькой трагедии, как у Вуди Аллена»,— говорит режиссер из Одессы Сергей Ашкенази, ибо это он со своим фильмом «Заложница» стал героем калифорнийской авантюры и жертвой нравов Дикого Запада. А фестиваль, что развеял его прекрасные иллюзии, носит романтическое название Фестиваля Кино в Краю Вина.

 

О нем узнали в Одессе, когда его предприимчивый директор Стивен Эштон посетил наш «Золотой Дюк». Здесь он был почетным гостем, которого носили на руках не без тайной надежды на взаимность. И действительно, два фестиваля породнились, подписав между собой «сестринское соглашение». Одесская делегация, снаряжаясь за океан, захватила с собой 25 ящиков шампанского, из которых советская таможня пропустила только 4. Но это не умерило энтузиазма путешественников. Помимо запаха калифорнийских вин, их влекла перспектива побывать на одном из важнейших американских фестивалей, как они заключили из общения с Эштоном. Разочарование было ужасным: публики на просмотрах почти не наблюдалось, организация сплошь и рядом хромала, гостями никто не интересовался.

 

Таковы впечатления одесситов. Вообще же оценки и версии происходящего в Краю Вина разительно расходятся. Директора других кинофестивалей, проводимых в Калифорнии, готовы поддержать критику в адрес своего незадачливого конкурента. Готовы и некоторые зарубежные кинематографисты с именем. Кто-то из них так и не смог показать между возлияниями свою картину, поскольку хозяева забыли привезти из Сан-Франциско проектор. Другой, известный режиссер с удивлением обнаружил свое имя в списке почетного директората фестиваля, хотя никто к нему с таким предложением не обращался. Все это напоминает легкомысленную игру в винных парах.

 

Сам Стивен Эштон считает себя объектом гнусных инсинуаций. Он вовсе не претендует, чтобы его фестиваль числился среди событий мирового значения. Это локальный деревенский праздник, в который организаторы бескорыстно вкладывают душу. И гостям, в том числе именитым, это нравится. Только советские непрестанно жаловались, требовали: дай нам то, дай нам это. «Мало того, что их приехало больше, чем я ждал,— сокрушается Эштон.— Мало — что их расселили, выдали деньги. А машину я им и не обещал. Вообще же советские не проявляли никакого интереса к фестивалю, игнорировали просмотры и семинары. У них был свой план: они хотели делать бизнес».

 

Трудно быть судьей в этом сюжете, который весь построен на «кви про кво» — изначальном, глубоком, так сказать, онтологическом недоразумении. Его можно сформулировать устами одного западного продюсера, гостившего в Краю Вина: «Я слышал, что русские жаловались. Но это маленький специфический фестиваль, и, прежде чем ехать в Калифорнию из Одессы, нужно разузнать поточнее, что тебя ждет». В том-то и дело, однако, что мы живем с калифорнийцами в параллельных, непересекающихся мирах. А когда пересечение происходит, оно зачастую оборачивается конфузом.

 

Впрочем, Ираклий Квирикадзе смотрит на проблему «два мира - два сортира» с присущим ему меланхолическим юмором. Он тоже побывал в гостях у Эштона (благо из Лос-Анджелеса, где живет теперь грузинский режиссер, ехать недалеко). «Там было хорошее вино,— констатирует Ираклий, знающий толк в этом деле.— Были и неплохие фильмы, правда, в почти пустых залах. Двадцать человек, если не меньше, смотрели мое «Путешествие товарища Сталина в Африку», но я был рад и этому. Что вы хотите от работяг-провинциалов, это все равно что делать интеллектуальный фестиваль осенью в Кахетии. Что касается одесских коллег, их можно понять. Они приехали со своими мечтами и ожиданиями, а оказались среди крестьян-виноделов, которые спьяну потеряли часть их картины. Но ведь режиссер рассказал конец истории, и людям она понравилась. Что касается меня, я охотно снял бы комедию на этот сюжет. И показал бы ее на Фестивале Кино в Краю Вина, где авось на нее соберется 21 человек».

 

Да, не только у Рязанова, но и у Квирикадзе юмор мрачнеет, несмотря на то, что живет он теперь не в подцензурной Грузии и не в нищей России, а в свободной, богатой Калифорнии. Никуда не скроешься: проблем — навалом. Надо поднабираться здоровья, зарабатывать на жизнь, надо учить английский, надо выискивать прибыльные ходовые сюжеты, способные собирать залы не чета описанному.

 

Пока что Ираклий пишет заказные сценарии — то детектив, то комедию, то что-то по мотивам «Мастера и Маргариты». Дело идет с переменным успехом. Но он не сдается и не унывает. Несмотря на то, что врачи запретили ему пить вино.







Интернет реклама УБС